Стенограмма выступления Президента Центра системного анализа и прогнозирования Ищенко Р.В. на международной конференции «Долгосрочное прогнозирование международных отношений в интересах национальной безопасности России». МГИМО, 16 сентября 2016 г.
>>ОЗНАКОМИТЬСЯ С ВИДЕОЗАПИСЬЮ ВЫСТУПЛЕНИЯ<<
Добрый день, дамы и господа! Алексей Иванович обозначил кусочек темы как взаимоотношения Москвы и Киева в новой реальности, но я думаю, что для того, чтобы до них добраться, надо в принципе очертить новую реальность. Потому что коллеги передо мной уже пытались это сделать, а поскольку, сколько людей столько и мнений, то у каждого из нас своя реальность. Так как мы находимся в МГИМО, позволю себе вспомнить. Когда-то лет пять назад, общаясь со своими коллегами, я говорил: «Ни Талейран, ни Меттерних, ни Горчаков не заканчивали МГИМО. Тогда просто не было учреждений, которые бы воспитывали дипломатов, но были дипломаты. А вот когда появились кузницы дипломатических кадров, Талейраны, Меттернихи и Горчаковы исчезли». Но ведь люди-то глупее не стали и вроде мы попадаем в парадоксальную ситуацию, когда люди получают больше знаний, люди получают профессиональную подготовку, а такие вот блестящие полководцы с полей дипломатических сражений исчезли.
Наверное, есть какая-то причина. Давайте посмотрим, что изменилось. Изменилась скорость прохождения информации. Когда, допустим, Петр Алексеевич отправлял дьяка Украинцева заключать константинопольские договоры, в ту же Турцию Толстого, или Толстого отлавливать царевича Алексея, тот получал один раз инструкцию и на годы отправлялся в самостоятельное плавание, сам принимал решения. Его не могли инструктировать постоянно, потому что гонец туда – обратно минимум год добирался, а за это время ситуация менялась. Сейчас мы имеем возможность работать в режиме реального времени. То есть нам не нужны великие герои, нам нужны дисциплинированные легионы. Отсюда возникает новая реальность в глобальной политике.
Мы действительно можем присутствовать в каждой точке планеты в режиме реального времени. Здесь было не очень четко, но очень правильно сказано, что в нынешнее время лозунг «война – это мир, мир – это война» стал реальностью. На самом деле, замечание Сунь-Цзы о том, что войны лучше выигрывать без применения военной силы, сейчас, по сути дела, трансформировалось в утверждение о том, что если ваши вооруженные силы задействованы в полномасштабном конфликте, значит, войну вы уже проиграли. То есть война выигрывается значительно раньше. Мы практически все время живем в состоянии войны. Но если мы все время живем в состоянии войны, а когда война становится горячей, можем считать ее уже проигранной, значит, нам надо определить, с кем мы воюем и за что мы воюем. Потому что воевать и бороться с тенью себе дороже во всех смыслах.
Я думаю, что опять-таки, ни для кого не секрет, что на данный момент Россия противостоит Соединенным Штатам, и самое главное – только Россия может противостоять Соединенным Штатам, и только Соединенные Штаты могут противостоять России, как в свое время противостояли Советскому Союзу. Но если мы в течение уже почти столетия все время сталкиваемся с одной и той же ситуацией, когда два крупных государства, независимо от идеологического формата, независимо от существенных технических перемен постоянно друг другу противостоят, значит, в этом тоже есть какая-то причина. Это происходит не потому, что народы здесь слишком разные. За время существования СССР, а потом России, пара десятков миллионов, если не больше, бывших наших граждан оказались гражданами Соединенных Штатов, и ничего, нормально себя чувствуют. Наверное, это происходит не потому, что климат там иной и бацилла какая-то в воздухе носится, вдохнул и стал русофобом. Наверное, это лежит в области каких-то объективно существующих интересов.
Если мы посмотрим на Россию и Соединенные Штаты, каждое из этих государств по-своему является, как когда-то говорили, империей, потом в Советском Союзе термин «империя» приобрел негативный смысл, потом говорили «сверхдержава». Теперь термин «сверхдержава» приобрел негативный смысл, и говорят «глобальное государство». Так вот, каждое из них является глобальным государством, у каждого из них присутствуют глобальные интересы и вне имперского формата это государство не может существовать. То есть, как только оно начинает даже добровольно уходить из императорского формата, оно сразу начинает разрушаться экономически, политически и даже идеологически, то есть люди теряют к нему интерес. Но любая империя, даже в век до глобальных технологий, все равно претендовала на глобальность. Не каждая могла донести свою идею во все уголки планеты, но, тем не менее, каждая к этому стремилась, или, по крайней мере, охватить всю ойкумену, то есть населенные человеками и ближайшие знакомые земли.
Поскольку, как мы уже определили, мы сейчас можем присутствовать в любое время в любой точке планеты, и этим определяется то, что мы постоянно ведем войну, так как в данной ситуации присутствие при наличии антагонистических интересов уже предполагает, что в неформальном формате ведутся боевые действия. Следовательно, имея два государства, которые претендуют на глобальный формат, мы неизбежно приходим к столкновению между этими государствами. А если мы неизбежно приходим к столкновению между этими государствами, то в режиме реального времени война ведется уже в информационном пространстве.
Здесь очень многие коллеги допускают ошибку, потому что когда они говорят, что мы должны научиться вести информационную войну, а, следовательно, мы должны научиться управлять информацией, в тот момент, когда они произносят слово «управлять», они информационную войну уже проигрывают. Потому что собирать информацию и управлять информацией в мире, когда информация происходит в режиме реального времени бессмысленно. В тот момент, когда вы получили информацию и создали себе какое-то представление о ней, она уже устарела. Следовательно, вы реагируете на события, которые уже не отражают реальность. Поэтому в нынешнем мире, если ты хочешь выиграть глобальное противостояние, ты должен не собирать информацию и не управлять информацией. Ты должен создавать информацию. То есть ты должен создать свой мир и навязать его оппоненту.
Теперь, завершая, переходим к российско-украинским отношениям. Что собственно произошло? Ни для кого не было секретом, что по объективным показателям не только Россия была заинтересована в максимально близких отношениях с Украиной, но и Украина могла существовать только при наличии тесных, максимально интегрированных экономических и политических связей с Россией. Чем сильнее эти связи разрывались, тем меньше в украинском государстве становилось государственности и сейчас оно дошло практически до махновщины. Тем не менее, люди, которые создавали украинское государство, которые заявляли, что оно для них является жизненной необходимостью и для которых по объективным показателям, потому что они были элитой этого государства, данное государство действительно являлось жизненной необходимостью, тем не менее, усердно работали на разрыв российско-украинских связей, на противопоставление Украины России, а, следовательно, фактически на уничтожение украинского государства.
Опять-таки можно предположить, что один человек – идиот, можно предположить, что целая прослойка людей не очень умны, но предположить чтобы во вновь созданном государстве из абсолютно таких же людей, получивших такое же образование в других местах Советского Союза, сформировалась элита, состоящая из одних только идиотов, предположить сложно. Следовательно, если они работали объективно вроде бы против своих собственных интересов, то в этом тоже была причина. Причина заключалась в том, что для них как раз и была создана новая информационная реальность. С одной стороны она была максимально упрощена, то есть фактически им сказали: «Вы будете европейской элитой. Не украинской, ни постсоветской, ни какими-то там совками. Вы будете европейской элитой. Почему вам надо быть европейской элитой? Посмотрите по сторонам. Вы видите? У нас евродома, евромашины, евроремонты. Посмотрите на свои девяностые. Что у вас? У вас все только хуже и хуже. Если вы будете произносить правильные слова и делать правильные телодвижения, вы будете богатыми и успешными, и у вас будет Европа».
Люди посмотрели по сторонам и обнаружили, что действительно если произносить правильные слова, то ты вроде бы украл кучу денег, отвез их в Европу и ты европеец. У тебя никто не спрашивает, где ты их взял. Следовательно, сформированная информационная реальность вроде бы соответствовала эмпирическому опыту и элита начала транслировать эту вновь сформированную реальность в народ в таком же простом виде: «Вы видите, как живут немцы? И вы будете так же. Почему они так живут? Потому что они живут в Европе. Надо произносить несколько правильных заклинаний, и вы будете жить в Европе. Вы будете жить, как немцы, а работать будете, как греки. Видели, как греки работают? И вы будете так же, и все у вас в этой жизни будет хорошо». Население съездило в Грецию, кто-то по телевизору смотрел, кто-то слышал от знакомых, ездило в Германию и обнаружило, что да, греки вообще-то практически не работают. У них с утра начинается обеденный перерыв, а когда он заканчивается, то и день заканчивается. Немцы вроде бы как прекрасно живут.
То есть эмпирический опыт тоже начинал соответствовать утверждениям этой новой созданной информационной реальности, но не во всем, потому что вроде бы слова произносили правильные, а Европа не наступала, как-то даже иногда плохо было. Здесь появился просто третий тезис, тоже абсолютно правильный: «Почему плохо живем? Потому что коррупция. А почему коррупция? Потому что воруют. Значит, что надо сделать? Надо прогнать коррупционеров и назначить хороших европейцев». Но поскольку коррупционеры вроде бы представляли реальную экономику, промышленность, заводы, они хоть и были европейцами, но понимали: для того чтобы их предприятия работали, надо сохранять минимально адекватный уровень взаимодействия с Россией.
Следовательно, дальше вообще появлялась простая черно-белая картинка. Это – порядочные европейцы, которые хотят принести народу добро, это – мерзкие пророссийские совки-коррупционеры, которые только и думают, как народ обобрать. Все. После этого как минимум пополам страна поделилась, а если страна поделилась пополам, то она уже находится в состоянии гражданской войны. В ней могут еще не стрелять, в ней могут даже не происходить мирные перевороты, но ментально страна уже находится в состоянии гражданской войны, потому что ни одна половина не может поверить, что если нас так много и мы поддерживаем такую правильную идею, то наши оппоненты, которые против этой идеи выступают, не подкупленные кем-то мерзавцы.
И дальше переход холодной войны в горячую фазу становится только вопросом времени, что, собственно, на Украине и произошло. Но поскольку сама идея этого противостояния, эта созданная информационная матрица полагала борьбу сил света европейцев и тьмы, ориентированных на Россию, то начав гражданскую войну внутри себя, Украина не могла не вынести ее в формат украино-российских отношений.
Даже если предположить, что Соединенные Штаты с утра пропали, и осталась просто Украина, все равно она бы искала какого-нибудь партнера, союзника и так далее, но выносила бы внутреннюю гражданскую войну и пыталась бы перевести ее во внешний конфликт. И если бы соотношение вооруженных сил России и Украины было бы таким, как при распаде Советского Союза в 1991 году, если бы украинские вооруженные силы не были бы банально уничтожены украинским же руководством их просто разворовавшим, то Украина давно бы вела против России гражданскую войну.
И последний вывод. Если мы хотим поменять и поломать ситуацию в свою пользу не только на Украине, но и в Восточной и Западной Европе, в Азии и Африке и Латинской Америке, следовательно, мы должны создать новую информационную матрицу, причем она должна быть одновременно привлекательной, простой, понятной неокрепшему разуму. В то же время, эта новая информационная матрица должна быть очень гибкой, потому что вы не придете в каждый дом и не повесите лапшу на уши каждому человеку, даже если у вас в руках будут все телеканалы страны. Вам надо, чтобы на определенном этапе люди сами начинали вкладывать в эту матрицу свои ожидания. Тот же самый украинский олигарх и украинский чернорабочий по-разному видели свое присутствие в Европе. Им просто сказали: «Будете в Европе, у вас будет жизнь хорошая». Но каждый по-разному эту жизнь представлял. Им не рассказывали, какая она конкретно будет.
В заключение простой пример. Когда-то году в 2013, еще в начале, до всех событийна Украине, я приехал в Киеве ставить машину на стоянку. Приехал с телевизионного ток-шоу. У охранника стоянки был включен телевизор. Этот совершенно простой человек, который между ближайшим магазином, бутылкой пива, телевизором и этой стоянкой проводит всю свою жизнь, и она у него другой уже не будет, задает мне вопрос: «Я видел, вы там что-то из политики обсуждали». Я говорю: «Обсуждали». «Скажите, пожалуйста, когда мы будем в Европе?» Я говорю: «Никогда». Он говорит: «Так жаль. Хотелось хоть напоследок пожить по-человечески». Понимаете, он точно знал, что если вдруг здесь окажется Европа, то он напоследок поживет по-человечески. Потому что матрица была создана, а свое представление о человеческой жизни он в нее вложил. У меня все. Спасибо.
