Главная цель стратегии на этом этапе, преследуемая США и их союзниками по ЕС, — окружить Россию враждебными государствами, которые должны максимально ослабить внешнеполитическое влияние в мире (фактически изолировать страну) и лишить её субъектности и влияния во внешней политике, причём преимущественно с помощью союзников, которым отводится вполне самостоятельная, порой отдельная политическая роль. Как отмечается во влиятельном американском журнале авторитетными экспертами — бывшими сотрудниками администрации президента США и Совета безопасности страны, представителями в НАТО, союзники США объединяются. В течение нескольких лет США возглавляли эти усилия. В 2021 году они сформировали AUKUS — соглашение о безопасности с Австралией и Соединённым Королевством. В 2022 году НАТО начало приглашать азиатские страны для участия в своих ежегодных саммитах. А в 2024 году Япония, Южная Корея, США и ЕС создали коалицию для ослабления контроля Китая над цепочками поставок фармацевтической продукции.

Сегодня Соединённые Штаты, похоже, отказываются от трансрегионального подхода к соперничеству великих держав. В мае 2025 года заместитель министра обороны по политическим вопросам Элбридж Колби отговорил британских чиновников от отправки авианосца в Индо-Тихоокеанский регион. Суть позиции Колби, по словам анонимного источника, цитируемого Politico, была проста: «Мы не хотим, чтобы вы там были»[1]. Он призвал их сосредоточиться на угрозах, находящихся «ближе к дому», а именно — на России.

Примеры такой политики, скоординированной в Ливии, на Ближнем Востоке, в Афганистане и Сирии, а также в Грузии, Азербайджане и Армении, показательны, но особенно ярко она проявилась в Европе и, в частности, на Украине в 2024–2025 годах, где США очень чётко уступили политические, финансовоэкономические и военные инициативы своим союзникам. С.В. Лавров был вынужден прямо заявить в октябре 2025 года, что почти все члены ЕС и НАТО сплотились для нанесения поражения России.

Эта стратегия США и их союзников в мире будет означать, что акцент в политике США и НАТО в 2026 году будет делаться по-прежнему преимущественно на силовые (но не всегда военные) средства принуждения, которые позволят увеличить давление на Россию, но одновременно ограничить риски неконтролируемой военной эскалации только отдельными регионами (Украина, Кавказ, Казахстан) на ТВД. Параллельно это может даже сопровождаться подчёркнуто миролюбивой риторикой, в которой США будут дистанцироваться от военно-силового противоборства на этих ТВД. Такая стратегия Запада, однако, будет синхронизирована по времени и пространству и сопровождаться кампанией по массовой дезинформации и настойчивой хаотизации международной обстановки, а также стратегической дезинформацией в отношении реальных намерений США (в частности, подчёркивающей готовность Трампа к переговорам). Причём такая кампания предполагает массированное участие не только основных СМИ, но и первых лиц государств и их окружения.

С целью убедительности реалистичности силовой политики будет развиваться ускоренными темпами военный потенциал США и их союзников, в частности, создание широкомасштабной системы ПРО («Золотой купол») и усиление возможностей нанесения массированного ракетно-авиационного удара высокоточными системами вооружений (МРАУ ВТО): «У нас лучшее оружие, которое нам, наверное, не надо будет применять, но если нужно будет, то мы применим», — заявил Трамп. Выступая 28 октября 2025 года на американской военно-морской базе USS George Washington вблизи Токио, он сказал: «Когда речь идёт о защите США, мы больше не будем политкорректны. Мы будем защищать нашу страну всеми необходимыми средствами. Начиная с сегодняшнего дня, побеждая в войнах, мы будем это делать как никто прежде».

В это же время в странах ЕС был принят долгосрочный план перевооружения до 2030 года («Дорожная карта»). Спешка по повышению боеготовности последовала за решением Европейского союза о предоставлении пакета мер по перевооружению на сумму 800 млрд евро. Основой дорожной карты является ряд важных этапов, включающих создание «коалиций по потенциалу во всех приоритетных областях» с избранными странами-лидерами или соруководителями, а также поддержку планов внедрения до 2030 года, которые будут одобрены к первому кварталу 2026 года, а страны-члены «коалиции» начнут работу к середине 2026 года. США ускоренно анализируют и внедряют военный опыт последних лет, в частности, опыт военных действий на Украине, а также Израиля против ХАМАС и Ирана, который показал, что:

– во-первых, происходит очередной военно-технологический скачок в создании ВВСТ, когда от быстроты модернизации и смены новых поколений ВВСТ прямо зависит результат вооружённой борьбы;

– во-вторых, стремительно развиваются все области военного искусства, новые способы комплексного применения военной силы, тактические и оперативные приёмы, которые сменяются иногда в течение одного месяца. Опыт, например, показал, что будет массированно применяться потенциал массированного ракетно-авиационного удара (МРАУ), в том числе и через воздушное пространство и территории других (например, нейтральных) государств, а также широко использоваться кампания стратегической дезинформации относительно политических намерений отдельных руководителей;

– в-третьих, параллельно будет развиваться потенциал активных действий антироссийских НПО, агентурно-боевых и диверсионных групп (по аналогии с действиями ВСУ на территории России и Израиля в Иране), а также расширены области откровенно террористических ударов и ВТО ВСУ по гражданским объектам, в том числе по удалённым регионам России;

– в-четвёртых, открыто новое направление — системное и комплексное создание потенциала уничтожения и дезорганизации работы критически важных объектов государственного управления России и ПВО-ПРО в случае усиления кризиса и начала полномасштабных военных действий (по аналогии с войной в Иране). Нападение БПЛА ВСУ на аэродромы стратегической авиации — пример такой стратегии;

– в-пятых, опыт СВО и израильскоиранской войны показал исключительно важное значение средств ПВО-ПРО, которые стали даже политически приоритетными целями для уничтожения. По оценке С.К. Шойгу, данной в октябре 2025 года, Поволжский регион в три раза чаще подвергался нападению, чем в прошлом году, а главными целями стали предприятия ОПК и логистика. Учитывая сложность вооружения военной и специальной техникой ПРО-ПВО, сказанное означает, что государства должны иметь не только стратегические запасы этих систем, ориентированные на длительное и массированное использование, но созданы новые эффективные системы. В частности, в США и странах ЕС «европейская инициатива» по обороне от беспилотников и Eastern Flank Watch должны достичь «начальной мощности» к концу 2026 года, а более зрелый функционал намечен на конец 2027 и конец 2028 года соответственно[2]. Предусматривается, что работа по разработке Европейского воздушного щита для достижения интегрированной, многослойной защиты от противовоздушной и противоракетной обороны государств-членов должна ускориться, стать полностью совместимой с системой командования и управления НАТО.

Будут в перспективе перекрыты транспортные коридоры для Китая на запад и югозапад Евразии — Севморпуть, ограничен Транссиб на севере Казахстана и логистика по южным коридорам. Пока что такие попытки блокады по суше (Литва, Финляндия), на море (Балтика, Северное море) и в воздухе (перехваты самолётов ВС РФ) показывают намерения подобной политики:

– считается, что Россия в итоге превратится в изолированное политически и экономически, лишённое внешнего влияния и суверенитета государство с искусственно созданными внутриполитическими проблемами, превращённое в конфедерацию, ресурсами которой можно будет управлять по усмотрению США и их союзников;

– военный (в т. ч. ядерный) потенциал России потеряет своё значение как средство, фактически не применяемое в новых экономических, финансовых и торговых условиях непрямого военно-силового давления.

Усилится внутриполитическая дестабилизация как наиболее приоритетная цель в отношении России. Исключительно важное значение может иметь организация диверсионных и военных действий с помощью радикальных исламских групп, подготовка которых ведётся на территории России и за рубежом (опыт войны на Северном Кавказе показывает отчасти, как это может происходить, — теракт в «Крокус-сити»). Легализация исламских радикалов в Сирии и других государствах создаёт для выходцев из СССР мощную организационную основу не только в Сирии, но и для использования против России миллионов проживающих в нашей стране трудовых мигрантов, идеологически подготовленных для войны. Важно принципиально понимать, что всё это пространство (вне и внутри России) должно превратиться не просто во враждебное России, но в потенциально общий военный театр, где собственно территория Украины будет играть уже только частичную роль.

Таким образом, согласно стратегии США и их союзников, в 2026–2027 годах будет происходить силовое переформирование нынешнего фронта с Украиной по ЛБС протяжённостью в 2000 километров в огромный по ротяжённости (более 5000 км) антироссийский фронт от Норвегии (более того, включающий морские области Севморпути) до Каспия, перекрывающий все транспортные артерии и фактически изолирующий Россию и Китай от большинства государств на западе, юго-западе и юге Евразии. Кроме того, аналогичный фронт создаётся Вашингтоном в ЮгоВосточной и Центральной Азии.

По сути дела, США будут продолжать развивать процесс создания максимально широкой коалиции, включающей не только страны-члены НАТО и ЕС, но и другие государства, политика которых в отношении России будет поставлена под самый широкий спектр политических, экономических и финансовых санкций. Любая идея антизападной коалиции в любой, даже самой нейтральной форме (ЕврАЗеС, ОДКБ, тем более БРИКС и т. д.), будет встречать оперативное и жёсткое противодействие США. В этом случае Китай остаётся ориентирован на юго-восток Евразии, ограничен в контактах со странами ЕС, где ему будет противостоять коалиция из США и их союзников, а Россия сохранит только свои оставшиеся логистические возможности на побережье Тихого океана и Транссибе. Её потенциальные партнёры и союзники (по БРИКС) и Иран фактически будут изолированы и окажутся под силовым давлением стран Запада, будучи вынужденными ограничивать связи с Россией.