«Считаю это принципиально важным – должна быть создана именно система реально работающих стимулов, инструментов поддержки для компаний, которые вносят действенный вклад в укрепление технологического и индустриального суверенитета..».

Владимир Путин, президент РФ

Из того, что сказал В.В.Путин весной 2024 года, как минимум, следует, что такой системы стимуляции компаний, занимающихся наукоемкими технологиями, в России до 2024 года так и не сложилось. Этим, во многом, объясняется нарастающее технологическое отставание СССР - России в последние 40 лет, которое началось еще при СССР в конце 70-х годов, но превратилось в технологическую капитуляцию в последующие десятилетия, когда экспорт энергоресурсов, как казалось правящей элите страны, гарантировал стране все необходимые поставки из-за рубежа.

Более того, уже при позднем СССР сложилась ситуация, когда в правящей элите сформировалось представление о том, что России в принципе невозможно (и даже не нужно) качественное и наукоемкое развитие, которое пока что стойко сохраняется в остатках либерально-демократической элиты страны. Избавление от ельцинского наследия, суди по решениям мая 2024 года, ускорилось, но это отнюдь не означает, что либеральная инерция отношения к науке, технологиям и промышленности, существовавшая со времён «позднего СССР», остановлена. Вся существующая система государственного управления, в том числе налогообложения, пока что фактически направлена против ускорения технологического развития.

 Научно-технический задел и внедрение новейших технологий – самая критическая проблема российских технологий и, в частности, финансирования НИОКР, которые, например, были практически прекращены из-за невозможности предприятий ОПК выделить даже небольшие собственные средства на эти цели.  Научно-технический задел (НТЗ) – это «фундамент» не только для самих современных образцов ВВСТ, это в том числе осознание того, как их эффективно применять. По сути, это  – понимание современной войны (и способность ее вести). Предприятия ОПК до 2024 года были вынуждены по крохам собирать эти ресурсы.

Научно-технологический задел – это совокупность имеющихся в наличии новых результатов интеллектуальной деятельности в сфере науки и техники, критических и прорывных технологий, освоение и реализация которых в промышленном производстве ведет к повышению эффективности функционирования отраслей промышленности и освоению в производстве новых технических систем (изделий). Другими словами, это – новые ресурсы, которые длительное время не выделялись, а выделенные нередко использовались не по целевому назначению (или, как показал арест начальника войск связи России, просто в коррупционных целях).

Весной 2024 года считалось, что, по мнению Мишустина, «на системной основе в России ведется работа по обеспечению условий для укрепления технологического суверенитета страны. Действующий комплекс мер поддержки продолжает дополняться в соответствии с потребностями рынка». На самом деле правительство только подготовило в мае 2024 года законопроект о технологической политике, который, наконец-то «поможет внедрить долгосрочное планирование развития технологий». Он разработан в целях обеспечения суверенитета России и создания условий для ускоренной разработки и внедрения инноваций для решения актуальных социально-экономических задач. Документ станет продолжением Концепции технологического развития до 2030 года, утвержденной в мае 2023 года[1].

Если говорить о долгосрочной стратегии технологического развития России, наконец, можно, то о результатах, наверное, ещё рано. В качестве примеров правительство приводит результаты «масштабирования производство востребованных на рынке товаров и качественно усовершенствования работы». Так, например, «Ростелеком» представил первый произведенный в России образец базовой станции (БС) операторского уровня мобильной связи. Группа «Аэрофлот» разрабатывает ПО для планшетов пилотов на ОС «Аврора». Мелитопольская промышленная компания» (МПК) до конца 2024 года планирует увеличить объем производства, в том числе комплектующих для сельхозтехники на 15 – 20% за счет нового оборудования и участия в импортозамещении.

Планы – более впечатляющие и конкретные. Так, более 7,6 тыс. различных технологий собраны на Платформе Национальной технологической инициативы, они могут быть использованы для образования отраслей, в том числе вместе со странами БРИКС. Кроме того, Правительство РФ подготовило законопроект о технологической политике, в котором, в том числе предусмотрено долгосрочное планирование развития технологий. Об этом сообщил премьер-министр РФ Михаил Мишустин на заседании кабмина в мае 2024 года. "Мы продолжаем нашу работу по поддержанию и формированию технологического, промышленного суверенитета страны, - сказал он. - Правительством подготовлен законопроект о технологической политике. Он станет основой для достижения целей, которые были поставлены президентом в послании Федеральному собранию".

Другими словами, требования В.В.Путина о том, чтобы системно подойти к долгосрочному стратегическому планированию развития технологий правительство страны пытается реализовать в мае 2024 года. В частности, пояснил Мишустин, "вводится долгосрочное планирование развития технологий". Устанавливаются единые подходы и терминология на всех этапах - от исследований до поставки заказчику. В этот процесс теперь будут вовлечены научные организации и крупные компании. Предусмотрен также общий порядок поддержки российских разработчиков с обязательным практическим результатом.

В этой связи хотелось бы вспомнить о предыдущих планах и намерениях. Считалось, например, что в 2020 году были уточнены ключевые элементы, определяющие приоритетные направления создания научно-технического задела для перспективных видов вооружения, военной и специальной техники (ВВСТ). Это в первую очередь касается «Перечня базовых и критических военных технологий на период до 2025 года» и «Перечня приоритетных направлений фундаментальных, прогнозных и поисковых исследований в интересах обеспечения обороны страны и безопасности государства на период до 2025 года».

По результатам анализа вопросов разработки новых ВВСТ в перечень военных технологий были внесены существенные изменения, связанные в основном с развитием комплексов нетрадиционного вооружения, гиперзвуковых летательных аппаратов, систем связи и управления[2]. По каждой военной технологии содержится подробное описание в виде паспорта, отражающее ее направленность, критические характеристики, уровень готовности, ориентировочную стоимость и другие параметры, необходимые для дальнейшего использования при подготовке государственной программы вооружения (ГПВ) и государственного оборонного заказа (ГОЗ). В итоге уточненный перечень включает 9 базовых, 48 критических и 330 военных технологий.

Ключевые вопросы при этом: «Кто платит?» и «Кто заказывает музыку?» В целях «экономии» еще при Сердюкове в МО РФ решили, что за формирование перспективного НТЗ должен в первую очередь отвечать Минпромторг (а Минобороны – «покупать (выбирая) в магазине понравившийся товар»).

Получилось наоборот. Не прибегая к грубым выражениям, просто процитируем материал из журнала «Вооружение и экономика» № 4/2012 г.: «Роль научно-технического задела в инновационных процессах создания перспективного вооружения: проблемы и пути решения».

[3].

По сути, фраза «общие направления для проведения научных и технологических исследований требуют усовершенствование порядка оформления, согласования и реализации перечня» – это «фиговый листок» фактического разгрома системы формирования НТЗ для Вооруженных Сил РФ. Отдельные наши успехи в подавляющем большинстве случаев – личная работа (и заслуга) ряда ответственных руководителей, а не системы (которая фактически была разрушена)[4].

Однако даже немногие положительные сдвиги в системе заказов ВВТ не коснулись науки, которая играла в советское время важную роль в обосновании необходимой номенклатуры ВВТ и их ТТХ (тактико-технических характеристик). Военная наука в 2020-2024 годы перешла на стадию потери функциональности[5]. По крайней мере, так утверждает президент Российской академии ракетных и артиллерийских наук В. Буренок. Мы точно не знаем, что нужно нашим Вооружённым Силам и с какими параметрами. Зачастую ТТЗ (тактико-техническое задание) на создание новых образцов содержит требования, находящиеся за пределами законов физики и здравого смысла. Тем временем «реформы» военно-научного комплекса (ВНК) продолжаются. В ходе их проведения военная наука стала «похожа на больного, которого непрерывно оперируют, и он уже не думает о продуктивной жизнедеятельности, его задача – оправиться от бесконечной боли и просто-напросто выжить»[6].

В этой связи можно отметить, что появление «феномена Е.В. Пригожина» не случайно. Голосование по поправкам в Конституцию еще до начала СВО показало, что власть уже не может рассчитывать на безоговорочную поддержку всего общества. Для обеспечения необходимого результата теперь требуются немалые усилия и ухищрения. По сути, сторонников принятия поправок в Конституцию в российском обществе оказалось лишь немногим больше, чем противников ее изменения. Так, за месяц до голосования перевес в пользу изменения Конституции выглядел не слишком убедительно (44% против 32% в целом по стране). Однако среди намеренных голосовать он был внушительным (55% против 25%).

Желаемый результат был обеспечен за счет 1). успешной мобилизации сторонников и 2). практически полной демобилизации противников. Для достижения первого были использованы:

Кампания по выборам президента России в марте 2024 года продемонстрировала феноменальную поддержку кандидатуры В.В.Путина в условиях ведения реальной войны. Это отражало, прежде всего, поддержку конкретного «воюющего» кандидата и отсутствие реальных альтернатив, опасения, что «может быть и хуже», но, главное, понимание у значительной части активного общества того, что против нас развивается наступление широкой западной коалиции.

Выбор стратегии В.В.Путина в этих условиях во многом стал продолжением СНБ РФ -2021, принятой еще до начала СВО, сочетающей «в одном флаконе» две противоречивые внешне, но органичные в действительности стратегии обеспечения безопасности и развития.

Проблема, однако, заключалась в том, что именно качественного (технологического) развития Россия только и начала добиваться в 2023 году в условиях СВО. Парадоксально, но факт: именно военные действия способствовали переходу ускорению перехода на единственно правильную стратегию экономики. В.В.Путин, принимая кадровые решения в мае 2024 года, не только избавлялся от «ельцинского либерального наследия», но и переходил к стратегическому планированию технологического развития, в котором ОПК и разработка и производства ВВСТ должны были играть существенную роль.

Автор: А.И. Подберезкин