Власти Турции продолжают настаивать на своем праве о проведении специальной операции по подготовке курдского ополчения на севере Ирака, в провинции Найнава, для борьбы с контролирующими часть иракской территории боевиками Исламского государства.
Очередным обоснованием законности и оправданности введения батальона турецких военнослужащих на территорию Ирака спустя неделю после начала дипломатических разбирательств стало заявление президента Турции Тайипа Эрдогана о том, что турецкие войска были размещены на военной базе на севере Ирака по просьбе иракского руководства, а именно премьер-министра Ирака Хайдера аль-Абади. Об этом в среду, 9 декабря, сообщил телеканал Al Jazeera.
Ранее же информационное агентство Reuters со ссылкой на все тот же телеканал Al Jazeera сообщало о том, что соответствующую просьбу к турецким властям озвучивал не премьер-министр, а президент иракской республики Фуад Масун.
Возникает логичный вопрос, знают ли в самом Багдаде об озвученных в 2014 году просьбах? А если обращения и имели место, почему Анкара, во-первых, задержалась на год в своем ответе, и, во-вторых, не уведомила официальный Багдад о положительном рассмотрении соответствующего обращения с тем, чтобы избежать дипломатического скандала? Можно предположить, что официальная просьба в адрес Анкары об оказании содействия в борьбе с боевиками Исламского государства в Ираке появилась, в целом, без ведома самого Багдада. В ином случае соответствующая информация могла быть озвучена Турцией много ранее, то есть 4 декабря, когда стало известно о появлении турецкого танкового батальона в иракской провинции Найнава.
Тем не менее иракские власти уже обратились в Совет Безопасности ООН с предложением о принятии международной позиции в отношении Турции. «Министерство иностранных дел связалось с международным сообществом. Министерство связалось с пятью государствами-постоянными членами СБ ООН, а также с некоторыми дружественными государствами для совместного изучения и принятия международной позиции в отношении нарушения Турцией суверенитета Ирака», — заявил в четверг телеканалу Al Sumaria представитель Министерства иностранных дел Ирака Ахмад Джамаль, что в свою очередь говорит о несогласии Багдада с официальной формулировкой турецких властей, а также об отсутствии действительного обращения об оказания содействия в борьбе с террористической угрозой.
С другой стороны, учитывая известную степень разобщенности политических элит иракской республики, в том числе из числа имеющих своих представителей в различных ветвях власти, сохраняется возможность существования и более поздних соглашений. Реальное наличие таковых, в частности, допускает старший научный сотрудник Института востоковедения РАН Андрей Грозин. По мнению эксперта, если принять во внимание политические реалии современного Багдада, характеризующиеся борьбой между широким спектром внутренних элит страны, турецкие власти вполне могли иметь договоренность с кем-либо из правительственной среды, в том числе с руководителями уровня министров.
А учитывая фактически нулевой уровень контроля ситуации на всей территории Ирака, которым характеризуется современный Багдад, даже устные договоренности могли стать основанием для перехода Анкары к активным действиям.
Подготовил Михаил Симутов, Центр военно-политических исследований
