>>Часть I<<

Сразу же нужно оговориться, что в данной работе можно сделать только некоторые, самые общие замечания и предложения относительно изменений в структуре МО-ВПО. Если говорить сначала о состоянии и структуре МО, то можно признать:

1. Относительное падение значения роли стран - субъектов МО, отношения между которыми предопределяли будущее мироустройство. Так, например, в анализе структуры МО-ВПО офицерами Генерального штаба Российской империи накануне Первой Мировой войны, рассматривались только государства (и то не более 15). Не только другие акторы, но и базовые тенденции того времени, не рассматривались в качестве реальных факторов, влияющих на формирование МО. При этом, существенно усиливается влияние неформальных или полуформальных цивилизационных субъектов и институтов, например локальных человеческих цивилизаций (ЛЧЦ) или негосударственных акторов (политических и общественных организаций, террористических объединений и пр.).

2. Резко усиливается влияние двух ведущих мировых тенденций - автаркии и глобализации,- на основе которых происходит ориентация отдельных субъектов и акторов, в том числе военно-политическая. Это видно на примере не только США, но и Словакии, Венгрии, Австрии и даже Германии и Франции. Возрастает значение глобальных идей и институтов в национальной политике государств, которые опираются на национальные интересы и ценности, становятся основой для внешней и внутренней политики. Такое было и прежде периодически[1], но именно в начале нового века национальные идеи и институты становятся реальными политическими факторами повсеместно, практически во всех государств (хотя и в разной степени).

3. Исключительное важное значение стал приобретать национальный человеческий капитал (НЧК) и его институты, от которых в решающей степени зависело место государств в мире и их реальные возможности влияния. Не только уровень ВВП, технологического развития, но и военная мощь государств в решающей степени стали зависеть от количества и качества НЧК. Яркий пример – Израиль, который в 2023-2025 годы успешно вел силовое противоборство с коалицией арабских государств и акторов, которая многократно превышала его военный и экономический потенциал.

СВО – также показала, что люди, их мотивация, профессионализм, знания и умения стали главными факторами войны, которые не могут заменить никакие технологии.

4. Вся политическая и экономическая деятельность правящих элит в мире стала ориентироваться на опережающее развитие НЧК и его институтов, в первую очередь идей и организаций, эффективность которых в решающей степени стали определять экономическую, технологическую и военную мощь государств и других акторов. Феномен И. Маска – феномен конкретного представителя одного из талантливых представителей человеческого капитала, когда единственная личность может оказывать решающее влияние, например, на эффективность боевого управления на ТВД. Это означает, что в конечном счете победит то государство, которое сможет обеспечить опережающее развитие таким личностям.

5. В самом общем виде сохраняющееся доминирование политического начала при формировании того или иного сценария развития МО можно изобразить на следующем рисунке ниже[2], где, в частности, видно, что формирование МО зависит от состояния, тенденций и перспектив развития 4 основных групп факторов, а также отношений между ними. Собственно ВПО и является отражением и продолжением в той или иной степени отношений между этими груцппами факторов. Само сочетание разновекторных и разноплановых тенденций возможно только в политике, когда реальный интерес выступает своего рода общим знаменателем ведущих интересов и тенденций, а те или иные тенденции отражают иерархию этих интересов.

Эта формализация, естественно, носит достаточно условный характер. На самом деле таких групп и тенденций может быть любое количество – всё зависит от подхода того или иного автора. И данная тема не является предметом исследования, в том числе и потому, что она подробнее рассматривалась в других работах. В данном материале она приводится для того, чтобы акцентировать внимание на политическом приоритете. Иначе говоря, миропорядок – это состояние субъектов, акторов и отношений между субъектами, акторами и текущими тенденциями в МО, которые предопределяют основной сценарий развития МО и, как его следствие и логичное продолжение и развитие, – ВПО[3].

Естественно, что влияние тех или иных факторов, субъектов и тенденций, образующих МО, а их оценка – достаточно субъективна. Так, например, влияние военно-технологической революции и роль ВВСТ и ВС на МО и ВПО в разное время были разные. На мой взгляд, с началом переломного этапа в формировании нового миропорядка это влияние стремительно усиливалось и стало решающим. Одно из конкретныхз проявлений - искусственный интеллект (ИИ), который применяется практически во всех областях военного дела – от управления БПЛА до глобальной логистики и управления. Так, в 2024 году МО США впервые применило ИИ для определения 85 целей американских ударов по объектам в Ираке и Сирии[4].

Формирование миропорядка также непосредственно отражается на стратегиях государств, в том числе военных, которые достаточно гибко реагируют на изменение внешних условий. Так, например, эксперты РЭНД в 2021 году предложили серию рекомендаций для использования Сухопутных сил США, смысл которых сводится к расширению политического спектра применения этого вида улучшению координации с другими институтами государственной политики США[5].

6. Прикладное применение таких структурных изменений в МО-ВПО чрезвычайно велико, но далеко не всегда признается и даже осознается в политической элите государств. Так, в политико-дипломатической области для США и их союзников все сокращения ВВСТ и военной деятельности (в отличие от восприятия СМ.С. Горбачёва) были всего лишь средством ограничения растущей военной мощи и борьбы с СССР, которое потеряло смысл после того как в США посчитали, что структура МО и ВПО стала им полностью подконтрольна. Обвал всех договоренностей – от договоров по ПРО и СНВ до ДОВСЕ, – слом институтов безопасности стало возможным и необходимым тогда, когда в США посчитали, что наступил период срочного создания нового проамериканского миропорядка[6].