О ситуации с попыткой сокрытия министерством обороны Республики Корея от избранного президента данных по развертыванию на территории страны зенитных ракетных комплексов THAAD рассказал руководитель Центра Корейских Исследований Института Дальнего Востока РАН Алекандр Захарович Жебин:
«Факт сокрытия руководством южнокорейского оборонного ведомства подробной информации о размещении на территории страны американских противоракетных комплексов THAAD свидетельствует о том, что, к сожалению, Республика Корея – это страна с ограниченным суверенитетом, границы которого в значительной степени устанавливаются в Вашингтоне. Достаточно напомнить о том, что вооруженные силы Южной Кореи в случае начала крупномасштабного конфликта на полуострове автоматически переходят под командование американского генерала, возглавляющего военную группировку США, которая уже десятки лет дислоцируется на территории Южной Кореи и насчитывает порядка 29 000 американских военнослужащих. Более того, даже в состояние полной боевой готовности вооруженные силы РК могут быть приведены только с согласия этого генерала и по его приказу.
В начале Корейской войны (1950-1953 гг.) северокорейцы практически сбросили южнокорейскую армию в море, и только вмешательство США спасло положение. С тех пор вооруженные силы РК фактически находятся под контролем Пентагона – до недавних пор даже в мирное время они подчинялись американскому генералу, к которому сейчас это право автоматически переходит в случае начала войны.
Другим следствием Корейской войны стало заметное усиление роли военных кругов в политической жизни Южной Кореи, где долгое время правили генералы - Пак Чжон Хи, Чон Ду Хван, Ро Дэ У. Первые два из них пришли к власти в результате военных переворотов и лишь позже сменили генеральские мундиры на президентский фрак. Кроме того, эта ситуация обусловила теснейшую связь южнокорейской военщины с американской, а также известную автономию ее действий даже от политического руководства страны, что, кстати, наблюдается даже в Соединенных Штатах, где позиция Пентагона и теснейшим образом связанного с ним военно-промышленного комплекса нередко оказывают решающее влияние на решения высшего политического руководства. В результате значительная часть политической элиты Республики Корея, не говоря уже о высшем генералитете, не мыслит себе безопасности страны без военного союза с США.
Не удивительно, что те представители команды подвергнувшейся импичменту Пак Кын Хе, которые еще остаются на ряде ключевых постов в руководстве вооруженными силами и другими силовыми структурами, которые ведали вопросами национальной безопасности в аппарате предыдущего президента, видят в победившей на президентских выборах оппозиции опасных чужаков и при каждом удобном случае склонны игнорировать линию нового политического руководства страны, тем более что пока она еще только формируется. В данном случае эти круги, безусловно, не хотели прихода Мун Джэ Ина к власти и опасаются, что он возьмет курс на разрядку отношений с Северной Кореей и пытаются всячески этому помешать.
В свою очередь, Соединенные Штаты не заинтересованы в улучшении отношений Южной Кореи с Северной и ее соседями, Россией и Китаем и настаивают, чтобы союзник «шагал в ногу». Нельзя не обратить внимание на тот факт, что система THAAD была доставлена американцами на территорию Южной Кореи фактически в период безвластия, незадолго до президентских выборов, на которых, как показывали все опросы, наибольшие шансы победить имел как раз Мун Чжэ Ин. Когда Пак Кын Хе подверглась импичменту, обязанности президента стал исполнять премьер-министр Хван Гё Ан – ее назначенец, проводивший точно такую же политику, как и отстраненный от власти президент. Вместе с другими членами правительством, которое не ушло в отставку после импичмента президенту, он делал все для того, чтобы следовать линии США.
Тайный ввоз на территорию РК дополнительных элементов системы THAAD – это еще один показательный момент, который раскрывает истинный характер отношений Соединенных Штатов Америки со своими «союзниками». Фактически это отношения «всадника и лошади», которую Вашингтон может использовать, как ему заблагорассудится. Проводить такие акции, напрямую затрагивающие безопасность Южной Кореи и ее отношения с соседними странами, пользуясь безвластием в стране – это, по меньшей мере, непорядочно с точки зрения морали. Это нечистоплотный прием, который ставит вашего партнёра, и, якобы, «союзника», в крайне неловкое положение. Но американское руководство это не озаботило. Вашингтон демонстрировал это уже не раз в отношениях со своими союзниками, при этом заверяя в особых отношениях с ними.
Появление системы ПРО THAAD на территории Южной Кореи привело к расколу и в южнокорейской политической элите, и в южнокорейском обществе. Она также вызвало ответную реакцию Китая, резко протестовавшего против этого шага. Результатом стало свертывание экономических связей, туристического обмена между РК и КНР, что самым негативным образом сказывается на и без того переживающей нелегкие времена южнокорейской экономике. Такова истинная цена излюбленному аргументу Вашингтона, что, мол, именно союз с Америкой является залогом экономического процветания и политической стабильности союзных с ней стран. В Южной Корее получилось наоборот. Именно американское влияние и готовность некоторых кругов обслужить геополитические амбиции старшего партнера, не задумываясь о последствиях для собственной страны, стали причиной политического раскола в южнокорейском обществе, привели в появление дополнительно негативного фактора в отношениях Южной Кореи с ее двумя великими соседями - Китайской Народной Республикой и Российской Федерацией».
Подготовил Михаил Симутов, Центр военно-политических исследований
