В будущем войны будут происходить, несомненно, в атмосфере очень острой классовой борьбы, которая создаст… более или менее сильные пораженческие группировки.

А. Свечин, выдающийся военный теоретик

Выяснилось, что «общечеловеческие ценности» полностью совпадают с национальными интересами США.

Л. Шебаршин, бывший начальник СВР СССР

Специальная военная операция, как и любая война — имеется в виду война между государствами, коалициями и отдельными акторами военно-политической обстановки (ВПО), форма военно-силового противоборства, требующая полной мобилизации и напряжения всех сил, средств и ресурсов с целью решительного разрешения возникших между ними противоречий и достижения политической победы (в особенности крупномасштабная), отражается на всех сторонах жизнедеятельности государства и общества, среди которых военно-политическая — только одна из сторон[1], причём не всегда самая важная.

Поэтому принципиально необходимо вычленить наиболее значимые объективные и субъективные особенности, при которых начинаются войны. Подобных особенностей и факторов насчитываются сотни, даже тысячи, что неизбежно ведёт либо к необычайному усложнению анализа, излишней конкретизации, либо в итоге вообще к отказу от него, как от решения изначально нерешаемой задачи.

Тем не менее без оценки и анализа военно-политической обстановки обойтись нельзя, даже если кто-то и отрицает такой анализ и в итоге ограничивается выбором нескольких факторов или в лучшем случае групп факторов. Так, общеизвестно из многочисленных примеров, что войны являются, во-первых, результатом развития военно-политической обстановки в мире и конкретном регионе, а во-вторых, как правило, критическими испытаниями во всех областях для государства и его правящей элиты. Иногда происходит даже неожиданное сочетание позитивных и негативных факторов, формирующих реальность войны. Так, в частности, Крымская война в 50-е годы XIX столетия, когда Британия была наиболее процветающей страной, контролирующей половину мира, «стала примером затяжной военной некомпетентности высших эшелонов командования, послужившей прототипом всех некомпетентностей последующих войн»[2].

Иными словами, перед любой войной требуется, во-первых, оценить и проанализировать, а также спрогнозировать развитие ВПО в мире и как минимум в регионе.

Во-вторых, оценить, проанализировать и спрогнозировать национальные возможности и ресурсы. Предлагается последовательно пройти по этому пути, рассматривая наиболее важные (но далеко не все) факторы влияния. Так, например, в конце 2023 года в прогнозе развития ВПО, озвученном в докладе на конференции директоров Концерна ВКО «АлмазАнтей» в декабре 2023 года и позже опубликованном, говорилось, что в настоящее время происходит быстрая корректировка и развитие военной стратегии США, которая навязывается Украине на 2024 год, в частности:

– замораживание конфликта и переход к стратегической обороне до конца 2024 года;

– максимальное использование собственных ресурсов;

– нанесение высокоточных ракетных ударов на большие расстояния (включая территорию России) и ещё большая активизация масштабной террористической деятельности»[3].

На принципиальной схеме развития сценариев международной и военно-политической и стратегической обстановки и их вариантов эта логика может выглядеть так, как представлено на рисунке 1.

Рис. 1. Наиболее вероятный вариант развития базового сценария ВПО на украинском театре военных действий (ТВД) в 2024–2025 гг.

В центре рисунка находится прямоугольник, обозначающий базовый сценарий развития ВПО и современной стратегии США и их союзников «Эскалация военно-силового противоборства», вытекающий из единственного реально развивающегося сценария международной обстановки («Сценария № 2») «Военно-силового противоборства», который стал доминирующим с начала нового века.

Напомню, что в конце 2023 года прогнозировалось: «В 2024 году этот базовый сценарий развития ВПО, вероятно, будет реализовываться в одном-двух (из трёх) своих вариантах», наиболее вероятно — в варианте № 2, который, в свою очередь, предполагает конкретизацию в формировании нескольких стратегических обстановок в мире и на украинском ТВД.

В данной работе стратегическая обстановка (СО) рассматривается как конкретный вид военно-политической обстановки в конкретный период времени в ходе конкретного конфликта или войны с участием конкретных субъектов ВПО. Например, на севере, вокруг Харькова, в центре — на Донбассе, в Запорожье, районе Херсона и Николаева [4].

Кроме того, предполагалось применение КР большой дальности и самолётов F-16, что полностью подтвердилось до конца 2025 года (исключая пока что размещение только баллистических ракет средней дальности (БРСКД) и крылатых ракет «Томагавк»). Надо признать, что сделанный два года назад прогноз почти полностью подтвердился, включая все особенности «Варианта № 2», в том числе поставки ВТО. Можно оценить вероятность прогноза сценария развития ВПО, близкую к 95 %.

Если игнорировать политико-дипломатическую риторику и традиционную для США и их союзников дипломатическую практику стратегической дезинформации и СМИ, а опираться только на логику развития событий и реальную военную политику США, то, исходя из существующих на декабрь 2025 года мировых тенденций и сценария, на 2026 год можно прогнозировать дальнейшее развитие этого сценария эскалации как более детальную и масштабную конкретизацию основных тенденций базового сценария 2024–2025 годов уже в отдельных регионах не только на постсоветском пространстве, но и внутри России.