«Мы (США) не только должны быть сильными настолько, чтобы успешно отразить

любое нападение, но и настолько, чтобы ни у кого и мысли не появлялось напасть на нас».

(Уильям Коэн (William S. Cohen), министр обороны США в администрации Б. Клинтона)

С распадом СССР лидерство в военном использовании космического пространства перешло к США: полная свобода действий в космическом пространстве и получение в этой сфере абсолютного стратегического доминирования. На сегодняшний день активное военное использование космоса является основной целью для вооруженных сил США, которые используют космический потенциал для:

1. установления связи,
2. обнаружения расположения противоракетных средств противника,
3. обработки навигационной информации,
4. точного расчета времени,
5. предупреждения о ракетной опасности,
6. зондирования окружающей среды,
7. осуществления разведки.

Превосходство в космосе дает право свободно действовать в пространстве и собирать нужную информацию о военной мощи противника (разведка). Информационное преобладание означает:

• своевременное обладание объективной информацией о ситуации
• возможность оперативно «просчитать» все действия противника
• наличие адекватных средств оперативного реагирования на явные и неявные угрозы[1].

В настоящее время США имеют такое превосходство. «Накопленный ими разведывательный потенциал позволяет вести наблюдение и перехватывать сигналы радио- и мобильной связи, а также интернет-трафик в любом уголке планеты. Подобных систем не разворачивала ни одна другая страна мира, включая бывший СССР»[2]. В Стратегии внешней разведки  США также говориться, что «американские технологии сбора информации должны всегда оставаться самыми передовыми в мире»[3]. Иными словами, вскоре США смогут получить, если уже не получили, абсолютный контроль за всеми космическими аппаратами в космосе, а, следовательно, могут также осуществлять контроль за информационными технологиями других стран, фильтруя её в соответствии со своими интересами. Поэтому логично, что американское руководство предпринимает всевозможные попытки недопущения в космическое пространство стран не членов НАТО, которые могут угрожать интересам национальной безопасности США. Однако  с развитием экономики увеличилось число стран, организаций и частных компаний, использующих космос как в военных (США, Россия, Китай, Франция, Великобритания, Индия, Япония, Израиль и Бразилия), так и в коммерческих целях. Это вызывает серьёзную обеспокоенность у руководства США.

Очевидно, что основная часть военно-космических программ США нацелена на получение информации, в связи с этим в 2008 г. активное развитие получил один из наиболее амбициозных проектов Пентагона, а именно – Глобальная информационная решетка (ГИР). Его первая целостная версия была представлена в июне 2007 г.[4], хотя лишь 2008 г. об этом проекте заговорили открыто, в связи с его стремительной реализацией.

ГИР представляет собой глобальную многоуровневую информационную систему, участники которой «…(командиры и начальники, принимающие решения на всех уровнях, аналитики разведки, военнослужащие, вспомогательный персонал) связаны между собой и тесно взаимодействуют друг с другом, что позволяет использовать силу информации для достижения полного превосходства»[5].

К задачам ГИР можно отнести следующее:

• адаптация военных операций к условиям постоянно ухудшающейся обстановки в киберпространстве;
• улучшение защиты против кибер-атак и уменьшение времени на восстановление систем после кибер-атак;
• пересмотр контрольно-управленческих возможностей ГИР;
• улучшение взаимодействия между элементами системы[6].

Следовательно, «ГИР можно считать «Интернетом специального назначения», который, в отличие от обычного Интернета, интегрируется с реальным оружием и военной техникой и позволяет руководству американскими вооруженными силами в глобальном масштабе «оптимизировать» применение силы (заблаговременно выявлять потенциального противника, классифицировать степень связанных с ним угроз, предоставить информационное обеспечение театра военных действий и своевременные оценки готовности состояния оружия и запасов и определять на их основе оптимальные по времени реагирования и расходам меры защиты интересов США)»[7].

Использование информации и режиме реального времени дает участникам системы ГИР возможность делать разумные выводы, принимать единственно правильные решения и действовать наиболее эффективно, следовательно, возрастает скорость принятия решения, а вместе с тем повышается вероятность проведения успешной боевой операции.

Таким образом, создание Глобальной информационной решетки является одной из главных, а, возможно, и самой главной частью процесса абсолютного доминирования потенциала США в новых глобальных технологиях.

Еще один фактор, серьезно беспокоящий российское руководство – выход США из Договора по ПРО в июне 2002 г. Американские эксперты, полагают, что явные успехи США в области ПРО: «в разработке кинетических перехватчиков – например, усовершенствованного комплекса «Пэтриот-3» (РАС-3), комплекса высотной зональной обороны ТВД (ТХААД) и ракеты «Стандарт-3» (SM-3) – начал вызывать нервозность у российского руководства»[8]. Но, стоит заметить, что после выхода из ДНЯО США смогли беспрепятственно размещать тактическое ядерное оружие на территории неядерных стран, что является нарушением статей 1 и 2 Договора. Так, в статье 1 говориться, что ядерные державы не в праве передавать или предоставлять управление ядерным оружием неядерным странам, а статья 2 запрещает неядерным странам приобретать и использовать ядерное оружие. Вопрос о том, каким образом развёртывание глобальной системы ПРО на европейском континенте и в АТР сможет повлиять на Силы ядерного сдерживания РФ остается открытым. Кроме того, создается впечатление, что национальная система ПРО США «предназначается не столько для сбивания ракет запускаемых в сторону США (или их союзников), сколько для сбивания всех ракет, запускаемых куда бы то ни было без санкции США»[9].

В США находятся три района ПРО, остальные на территориях союзников:

Наземное базирование:

1 – Форт-Грили (Аляска);

2 – Ванденберг к 2013 г. (Калифорния);

3 – Гранд-Фокс  к 2015 г. (Северная Дакота);

4 – Корейский полуостров (совместно с Кореей);

5 – предположительно: Юг - Турция или Румыния, Север – Польша[10];

Морское базирование:

6 – Японское море (совместно с Японией);

7 – Средиземное море (совместно с Испанией и Израилем);

8 – Балтийское и Норвежское моря (совместно с Норвегией).

В сентябре 2009 г. администрация Обамы отменила план реализации программы Буша по размещению 10 ПРО НБ (в двухступенчатом варианте) в Польше и мощную РЛС Х-диапазона в Чехии, создав «третий позиционный район» вместе с объектами на базах Форт Грили и Ванденберг – американской национальной противоракетной обороны. Это не могло не вызвать возражения у РФ, так как данный позиционный район был бы направлен против российских МБР, а противоракеты могли бы быть переоборудованы в носители ядерного оружия и тем самым создали бы серьезную угрозу Москве. Хотя американское руководство утверждало, что создание третьего наземного позиционного района в Европе необходимо для защиты территории США и ЕС от иранской ракетной угрозы, все же по мнению независимых экспертов, «перехватчики (стоящие на вооружении данного позиционного района) при скорости 5 км/с способны поразить боевой блок ракеты, запущенной из европейской части России»[11].

«В моделях, представленных Агентством противоракетной обороны для обоснования ненаправленности ПРО против России, горизонтальная составляющая скорости американских противоракет занижена на 30% (5,4 вместо 7,7 - 8,3 км/с), а этот же показатель российских ракет завышен на 15% (5,8 вместо 5,1 км/с). Это не соответствует действительности, поскольку МБР и перехватчик являются ракетами одного класса. Однако масса боевой нагрузки у них отличается в 15 раз: у ракеты – 1000 кг. У перехватчика – 70 кг. Поэтому скорость перехватчика должна быть на 40% выше. По заявлению агентства, позиционный район в Европе может защитить остров Хоккайдо от ракет, запущенных из Ирана. Расчеты показывают, что это может произойти только при скорости перехватчика, равной 9 – 9,5 км/с. Следовательно, ракеты, размещенные в Польше, не могут иметь скорости, приведенные Агентством (5 – 6 км/с)»[12].

Итак, «третьему позиционному району» президент США Б. Обама предпочел «Европейский поэтапный адаптивный подход» (ЕПАП). Вскоре в рамках ЕПАП было объявлено о развертывании «сети средств слежения, состоящей из радаров SPY-1D системы «Иджис», радаров TPY-2 системы ТХААД, инфракрасной системы обнаружения и слежения воздушного базирования (ABIR), и инфракрасных приборов космического базирования для раннего предупреждения (SBIRS) и слежения (PTSS)»[13].

Развитие ЕПАП предусматривалось в несколько этапов:

На всех этапах развития программы ЕПАП делается упор на развитие систем ПРО морского базирования. «Основу составляют крейсера типа «Tикондерога (Ticonderoga) и эсминцы типа «Арли Бёрк» (Arleigh Burke),оснащенные БИУС «Иджис» ПРО и вооруженные противоракетами «Стандарт» SM-3 и SM-2. План предусматривает постепенное наращивание эффективности системы ПРО морского базирования за счет увеличения дальности стрельбы противоракет SM-3, совершенствования ступени перехвата и многофункционального радара, возможности внешнего управления. Это позволит уничтожать все более совершенные баллистические ракеты»[14].

По окончании реализации всех этапов, начиная с 2018 года будет обеспечена в полной мере защита стран НАТО и Евросоюза от иранских ракет. Эксперты оценивают, что в недалёкой перспективе в 2013 году ПРО США будет включать:

• 54 противоракеты НБ (44 в США и 10 в Европе);
• 5 радаров раннего предупреждения (зона покрытия – Аляска, Калифорния, Гренладния, Великобритания, Центральная Европа);
• 4 комплекса ТХААД, оснащенных 96 противоракетами;
• 100 противоракет МБ SM-2;
• 132 противоракеты SM-3;
• 1 радар МБ SBX в тихом океане;
• 4 радара передового базирования AN/TPY-2;
• 18 кораблей с системой «Иджис»;
• комплексы «Пэтриот».

Но, в то же время для мощных систем и средств противодействия ПРО российских МБР, включающими ложные цели различного класса и станций помех, никакая ПРО не представляет серьезной угрозы.

Автор: Юлия Паршкова