Если бы можно было предположить, что все противники имеют схожие взгляды на мир и ведут расчеты по предсказуемым, знакомым схемам … – политика сдерживания была бы намного проще

Кейт Б. Пейн, бывший заместитель помощник министра обороны США

Недавние научные исследования, которые почти полностью остаются неизвестными широкой публике и даже руководителям стран, показывают, что риск неотъемлем от ядерного планирования, военной политики, готовности и угроз двух сверхдержав. Это совершенно неприемлемо

Д. Эллсберг, высокопоставленный участник ядерного планирования в США

Крайне трудно подготовить стратегический прогноз развития МО-ВПО, с одной стороны, а, с другой, это сделать необходимо и обязательно для подготовки СИД ВП и ГПВ России. В этой связи представляется целесообразным рассмотреть некоторые особенности такого прогноза.

Хаотизация[1]. Главной военно-политической особенностью стратегического прогноза и планирования в условиях развала международной системы безопасности является политика США и их союзников по сознательной хаотизации МО и ВПО и отказу от соблюдения любых международных норм и привычных правил ведения войны, которые пытаются заменить искусственными (односторонне выгодными) нормами и правилами[2].  Ярким примером откровенного нарушения международных норм, в частности, стало нанесение самолётами авиации Израиля ударов по Ирану летом 2025 года, используя без разрешения воздушного пространства ряда арабских государств для уничтожения критически важных объектов одним МРАУ,[3] массированное применение агентурно-боевых и диверсионно-разведывательных групп (ДРГ), дезинформации, политического обмана и других приемов.

Сказанное означает, что с точки зрения СИД ВП и ГВЗ необходимо будет развивать все ВВСТ, не обращая внимание на нормы международного права. В том числе ограниченные (и даже запрещенные).

«Игнорирование традиционных норм и правил».  В целом, война Израиля с Ираном показала, что стали использоваться новые приёмы тактики и оперативного искусства, которые сознательно игнорируют сложившиеся  международные нормы и правила. В том числе,  с помощью приёмов политической и стратегической дезинформации противника, используя искусственно созданный внутриполитический кризис, региональные конфликты, массовое применение (как Израилем) ДПГ, состоящих преимущественно из завербованных агентов местного населения. Особенностью также станет приоритетное уничтожение критически важных объектов и конкретных личностей противника как МРАУ, так и диверсионными группами.

Это означает, что будущая война неизбежно будет идти без учета существовавших норм и правил и привычных представлений о ведении военных действий. Более того, она (война) готовится именно в рамках этой парадигмы.

С точки зрения ГПВ это означает, что необходимо обратить внимание на новые приемы тактики и военного искусства, в том числе применяемые ВВСТ, как, например, средства ПТУР и БПЛА, используемые диверсионными группами, а также любые иные возможные средства ведения войны. Особенно диверсионные и подрывные средства, направленные нам внутриполитическую дестабилизацию.

«Иллюзия традиционной войны». Опасная иллюзия, которая может сложиться сегодня при подготовке стратегического прогноза и оценке отношений с США, заключается в том, что будущая война станет классической войной ХХ века, в том числе ориентированной на гуманистические международные нормы или традиционные приемы в отношениях между государствами, сложившимися после 1815 года. Наоборот – сознательный обман противника, в том числе и на высшем политическом уровне, уже стал устоявшейся нормой поведения в отношениях между рядом государств, которую никто публично даже не осуждает: обман В. Януковича в 2014 году, а затем обман на переговорах «Минск» и «Минстк-2», а по большому счету обман советского и российского руководства  относительно внешнеполитической стратегии Запада с конца 80-х годов,  не только не стал осуждаемым, но и не был признан (за очень редким исключением) до настоящего времени «мировой общественностью».

 Во многом это происходит из-за того, что политическая элита Запада сознательно ориентирована на будущую войну, делая её неизбежной. Непонятная ненависть к России и русофобия – надо признать наконец-то,- формировалась десятилетиями. Как в той  же Финляндии, которую сознательно на протяжении многих лет СССР и России поддерживали как политически, так и экономически, но которая вдруг оказалась лютым ненавистником Москвы. Политическая элита Запада воспитана не просто на «советской угрозе», а на твердой убежденности  в необходимости уничтожения России. Она состоит из людей, в большинстве своем изначально ориентированных на войну.Как писал мудрейший Никколо Макиавелли, «Монарх охотно окружит себя людьми, имеющими войну своим частным ремеслом»[4].

С точки зрения ГПВ это означает признание неизбежности долгосрочного силового противоборства, нарастающего значения когнитивных (ценностных, прежде всего) и информационно-психологbческих средств борьбы.

«Политический обман – норма».  В каком-то смысле политический обман – неотъемлемая и неизбежная черта политики и войны, - которые существовали в истории всегда, хотя не всегда это считалось нормой. Надо признать, что обман для Запада стал нормой в отношении с Россией, а до этого с СССР. «Наивность» политических лидеров СССР и России – не оправдание потому, что в результате мы потерпели оглушительное политическое поражение, которое по инерции еще остановлено. Давайте на секунду вернемся к одному из ключевых документов «разрядки» - Договору о сотрудничестве между СССР и Германией от 9 ноября 1990 года, который[5]:

- обеспечил воссоединение Германии после отказа СССР от своей зоны оккупации.

- обеспечил вывод войск и ликвидацию баз на территории Германии.

- гарантировал невмешательство в дела не только Германии , но и других государств.

В обмен СССР получил обещание «дружить». В частности, Статья 2 Договора Договора требовала : «Договаривающиеся Стороны будут в соответствии с действующими правилами, законодательством и договорными документами предпринимать все возможное для содействия дальнейшему развитию экономического, промышленного и научно-технического сотрудничества и обеспечения привлечения к нему широкого круга участников. При этом особое внимание будет уделяться сотрудничеству мелких и средних фирм и предприятий». И всё. Чего стоили эти и другие обещания и гарантии известно, как и глобальные потери СССР и России, которые по всем стратегическим направлениям за прошедшие годы понесли разрушительные издержки – в Прибалтике, на Украине, в Молдавии, Закавказье, в Средней Азии.

С точки зрения СИД ВП и ГПВ, это имеет прямое отношение к глобальному стратегическому прогнозу развития МО и ВПО, в том числе российско-американских отношений, когда при попытке такого прогноза требуется исходить, прежде всего, из анализа долгосрочных интересов потенциального противника[6], а не временных субъективных реалий и конъюнктурных соображений, например, в отношении личности Д. Трампа.

«Опасность неконтролируемой эскалации – главный мотив политики Запада». Главный интерес США в условиях неизбежного противоборства с Россией  – сохранение стратегического (ядерного) сдерживания, – т.е., прежде всего, контроля над ядерной эскалацией - при параллельном развитии политики силового принуждения[7]. В том числе и военно-силового, что совместить очень непросто в отношениях между государствами, обладающими ядерным оружием.

Очевидно, что в последние десятилетия происходит непредсказуемое развитие влияния субъективного политического фактора на последовательность и предсказуемость политики большинства государств. Поколение современных политиков во многом не считают себя связанными прежними нормами и политикой, что резко усиливает общую тенденцию хаотизации в мире. Примером стала инициатива Д. Трампа с антироссийскими санкциями летом 2025 года и встречей с В. Путиным, которая трудно совмещалась с предыдущей логикой и стратегией Вашингтона, откровенно игнорируя мнение своих союзников по НАТО[8].

С точки зрения ГПВ, это означает, что США и их союзники будут максимально заинтересованы в контроле и конечной ликвидации ЯО при получении явного превосходства в конценциональных ВВСТ.

«Субъективность политики Запада». Стратегический прогноз в условиях дестабилизации и хаоса становится еще менее вероятностным потому, что неизбежно приходится прогнозировать огромное число и усиление  влияния второстепенных (с точки зрения глобального МО-ВПО) конкретных факторов на те или иные тенденции, которые прогнозировать практически невозможно. Так, 10 лет назад, т.е. в 2014 году, трудно было прогнозировать не только будущие масштабы СВО и характер боевых действий, но и поведение ведущих политиков США, Германии, Франции и Великобритании, которые оказались втянутыми по своей воле в военный конфликт.

С другой стороны, правильный анализ и прогноз стратегических положений США (исключающих, например, прямой ядерный конфликт с Россией) позволяет делать адекватные выводы. Поведение американских лидеров – Дж. Байдена и Д. Трампа, - которые стали постепенно дистанцироваться от политических и военных рисков, было вполне ожидаемым и прогнозируемым. Кстати, именно стремление дистанцироваться от военных рисков эскалации (стратегический фактор) и издержки ВВСТ (военно-технический фактор), в совокупности с переоценкой приоритетов политики США в пользу Индо-Тихоокеанского региона, стали реальными мотивами Д. Трампа дистанцироваться от военных действий в Европе на стороне ВСУ.

С точки зрения ГПВ, это означает необходимость мониторинга всего процесса принятия решений на Западе и отдельных личностей, представляющих политическую элиту, ее влияния на программы ВВСТ и военное искусство. Это процесс потребует в России фактического создания заново научных школ и привлечения экспертов, которые последние годы оказались вне науки.

Складывается сложная ситуация с подготовкой системы исходных данных для внешней и военной политики (СИД ВП) для ГПВ: без долгосрочного прогноза развития и состояния будущего ВПО, попытки оценки будущих основных положений военного искусства и тенденций в развитии ВВСТ почти невозможна, с одной стороны, но, с другой стороны, она обязательна, неизбежна.

 Поэтому при обсуждении ГПВ требует не просто организовать анализ более или менее объективных потребностей и заявки Минобороны, но и начинать надо, как минимум, с ответа на эти вопросы[9].

Так, например, самый общий ответ на вопрос о будущем состоянии ВПО в мире будет только один – хаотизация не позволяет что-либо прогнозировать в политике отдельных организаций и их союзов наверняка она будет постоянно  (иногда радикально) меняться.

Маловероятно, что удастся восстановить контроль над вооружениями в том или ином виде. После февраля 2022 года система стратегического сдерживания России и США в традиционном понимании прекратила свое существование в условиях народившегося стремительно мирового хаоса в МО, оставив после себя слабые границы контроля  применения СНВ. К 2023 году уже можно было говорить о том, что система международной безопасности со всеми своими институтами, нормами и правилами фактически была демонтирована США потому, что откровенное неповиновение России и Китая было воспринято как прямой вызов Западом. Её остатки в виде нескольких договоров и некоторых норм международного права (соблюдавшихся, впрочем, по желанию сильнейших сторон) уже не могли сдерживать применение военной силы[10].

В дальнейшем  США перешли к открытой политике военно-силового давления,  ограничивая её только рамками применения ЯО. Это ограничение понималось ими (и некоторыми либералами в России) как стратегическое сдерживание и «сохранение стратегической стабильности», что очевидно подрывало саму логику не использования военной силы в качестве инструмента политики. Подобное развитие МО воспринималось как «хаотизация международных отношений», которая исключала вроде бы возможности реального стратегического прогноза и, тем более, стратегического планирования субъектов МО-ВПО.

На самом деле это утверждение – обманчиво. Сам по себе «хаос» был результатом политики и стратегического планирования развития МО правящей элитой США, которая изначально предусматривала сознательную и целенаправленную хаотизацию целых регионов в качестве важнейшего условия сохранения возможности США контролировать мировую политику. Действительно, хаос в Восточной Европе, на Ближнем и Среднем Востоке, в Африке, Юго-Восточной Азии нередко (при желании увидит в нем сознательную волю неких субъектов) становился результатом долгосрочной и последовательной политики США