Стратегический прогноз в стратегическом планировании

Стратегический прогноз основывается на существующих оценках состояния национальной безопасности и МО-ВПО в мире. Прогнозирование во многом составляет основу всей системы стратегического планирования, поскольку документы стратегического целеполагания должны формироваться именно на стратегическом прогнозе — прогнозных оценках и предвидении будущего[1]. Состояние стратегического прогнозирования в России нельзя признать удовлетворительным. Прежде всего, потому, что его необходимость, как и СП в целом, долгое время отрицалось, а когда пришло осознание неизбежности подготовки таких прогнозов, решились на простые математические экстраполяции[2].

Между тем, гособоронзаказ и военное долгосрочное планирование основываются на системе оценок и прогнозе условий, угроз и опасностей, получивших с конца 90-х годов признание как «Система исходных данных».

О важности таких прогнозов свидетельствует, например, решение В.В. Путина о «частичной мобилизации», принятое 21 сентября 2022 года. Как оценивают западные аналитики, его результатом может быть провал: «За речью Путина последовало заявление министра обороны России Сергея Шойгу, который назвал целевой показатель в 300 000 призывников с военным опытом, включая, как сообщается, мужчин старше 60 лет. Но это число может быть скорее условным, причём в ранних сообщениях Би -би-си говорилось, что фактический документ, подписанный Путиным, не имеет ограничений по количеству потенциальных призывников. Другие комментаторы указывали, что этот указ был намеренно «написан как можно более расплывчатым». Но даже поразить это число в 300 000 человек — больше, чем силы, которые были развёрнуты вокруг Украины в феврале для начала вторжения — может быть проблемой, Бен Ходжес, отставной американский военный. Об этом заявил Breaking Defense генерал-лейтенант, занимавший пост командующего армией США в Европе[3]. Результаты этой мобилизации могут быть даже более плачевными, чем предыдущая весенняя кампания по призыву в российскую армию, сказал Ходжес, в ходе которой было собрано лишь около 40 процентов от цели примерно в 134 000 человек, которую военные стремились набрать в свои ряды. Ходжес, в настоящее время старший советник Human Rights First, некоммерческой, беспристрастной международной правозащитной организации, отметил, что Россия уже вынуждает некоторых военнослужащих продлевать своё присутствие. «Я не вижу, чтобы они достигли этого числа [300 000] и на этот раз» — сказал он, — «И что усложняет их усилия сейчас, так это то, что в российских вооружённых силах ведутся активные действия — их версия «стоп-лосса», — где сроки окончания службы их законтрактованных, профессиональных военнослужащих продлеваются против их воли».

И, по его словам, «даже если русские смогут мобилизовать значительные силы, подумайте, сколько месяцев потребуется, чтобы они превратились в оперативные формирования», — отметил он.

Прогноз позволяет предвидеть основные тенденции развития страны с учётом задач обеспечения национальной безопасности, динамику вызовов и угроз, определить оптимальный прогнозный сценарий и на его основе спланировать основные направления, меры и механизмы достижения стратегических целей, их ресурсное обеспечение.

Важность стратегического прогнозирования неоднократно отмечалась российскими законодателями. В частности, депутаты Государственной Думы регулярно отмечали, что «сегодня крайне актуальны и востребованы профессиональные и фактически обоснованные прогнозы геополитического характера. Заранее понимая, в каком направлении и в какой динамике будет меняться та или иная ситуация, можно упредить многие вызовы, а также избежать ошибок и упущений в стратегическом планировании, в том числе в сфере законотворчества»[4].

Правовые основания, регламентирующие некоторые принципиальные аспекты стратегического прогнозирования, установлены Федеральным законом от 28 июня 2014 г. № 172-ФЗ «О стратегическом планировании в Российской Федерации», Федеральным законом от 13 декабря 1994 года № 60-ФЗ «О поставках продукции для федеральных государственных нужд» (в редакции от 13.07.2015 г.)[5], Федеральным законом от 21 июля 2005 г. № 94-ФЗ «О размещении заказов на поставки товаров, выполнение работ, оказание услуг для государственных и муниципальных нужд» (в редакции от 02.07.2013 г.)[6].

В «Основах стратегического планирования» от 2021 года были с трудом и опозданием зафиксированы целый ряд важнейших положений относительно порядка стратегического прогнозирования [7].

Стратегический прогноз в стратегии и стратегическом планировании играет исключительно важную роль, выступая, по сути, в качестве интуитивного предвидения вероятного развития событий. Блестящей иллюстрацией такого прогноза стал поступок «последнего римлянина» Флавия Аэция, который не стал убивать потерпевшего поражение вождя гуннов Аттилу, мечтавшего покорить Европу[8].

И сегодня ведутся споры о причинах этого поступка, но остаётся фактом, что он продлил существование Рима. Сражение было ожесточённым и длилось целые сутки. В итоге победила римская армия (да, её можно так называть). Сам Атилла и остатки его армии были окружены в лагере. Оставалось только добить, а сам вождь гуннов уже готовился к ритуальному самоубийству. Но тут случилось странная вещь — Аэций выпустил остатки армии гуннов вместе с Атиллой. Как считают некоторые историки, Аэций выпустил Аттилу скорее не из дружеских соображений, а стратегических. Союзником римлян в этой битве были вестготы, которые после полного разгрома гуннов стали бы представлять не меньшую угрозу для Рима. Поэтому последний великий римлянин оставил гуннов как противовес готам. С его смертью наступил и конец Римской империи.

В современной военной истории считается, что Курское сражение готовилось Германией для того, чтобы добиться от СССР «ничьей». Ошибка в стратегическом прогнозе привела к окончательной потере стратегической инициативы и поражению. Такая же ошибка была сделана в нападении Японии на США в Пёрл-Харборе.

В новейшей истории существует немало примеров того, как правящая элита (как при М. Горбачёве и Б. Ельцине) вообще не стремилась к «никаким» прогнозам, получая сиюминутные материальные результаты. Абсолютным примером этому поведению стало правление украинских элит времён Кравчука-Зеленского.

Естественно, что трудно было бы ожидать сколько-нибудь осознанной экономической и финансовой политики в эти годы в России и на Украине. Попытка таких социально-экономических прогнозов, основанная на примитивной экстраполяции в России, вела только к их дальнейшей дискредитации (как и политика ЦБ и прогнозы «таргетирования инфляции»).

Существующие (преимущественно экономические) прогнозы, не смотря на их «научность», также не добавляют обоснованности.

Между тем в развитии ВС и ОПК страны стратегический прогноз обязателен. Он должен лежать в основании СП и всей политики в области военного строительства.

Н.Д. Кондратьев, который в начале XX века разработал теоретические основы прогнозирования и методологии перспективного (стратегического) планирования в регулируемой рыночной экономике, писал: «Показатели плана должны составляться на основе прогноза хода событий и возможного эффекта от намеченных мероприятий»; «…методы построения планов должны быть в достаточной степени согласованы с возможностями такого предвидения». Указанные наработки были применены на практике в 1922 году при разработке основных положений плана восстановления и развития сельского хозяйства.

Жанр прогноза пока слабо востребован в отечественной политической практике. Между тем прогнозирование составляет основу всей системы стратегического планирования, поскольку документы стратегического целеполагания должны формироваться именно на прогнозных оценках. Прогноз позволяет предвидеть основные тенденции развития страны с учётом задач обеспечения национальной безопасности, динамику вызовов и угроз, определить оптимальный прогнозный сценарий и на его основе спланировать основные направления, меры и механизмы достижения стратегических целей, их ресурсное обеспечение.

Более того, каждое ведомство, планируя свою работу на долгосрочный период, должно получить представление, как будет меняться курируемая сфера деятельности, какие новые технологии и тенденции повлияют на неё, с какими новыми угрозами, вызовами и рисками придётся сталкиваться и т. д. Мировой опыт подтверждает, что разработка стратегических прогнозов является залогом эффективного государственного управления. Не случайно, задачам стратегического прогнозирования в Основах государственной политики в сфере стратегического планирования в Российской Федерации уделяется большое внимание[9].

В частности, к документам стратегического планирования, разрабатываемым в рамках прогнозирования на федеральном уровне на долгосрочный период, относят:

а) стратегический прогноз Российской Федерации;

б) прогноз социально-экономического развития Российской Федерации на долгосрочный период;

в) прогноз научно-технологического развития Российской Федерации;

г) бюджетный прогноз Российской Федерации на долгосрочный период[10].

Таким образом, главным прогнозным документов в области национальной безопасности является стратегический прогноз[11]. Он представляет собой документ стратегического планирования, содержащий оценку возможных стратегических рисков социально-экономического развития и угроз национальной безопасности Российской Федерации, поэтапные прогнозные оценки, в том числе в сфере международной безопасности на глобальном и региональных уровнях.

Авторы: А.И. Подберезкин, О.Е. Родионов